«Список Шиндлера»/Schindler's List
1993
Режиссер: Стивен Спилберг
В ролях: Лиам Нисон, Бен Кингсли, Рейф Файнс
Фильм снят двадцать лет назад, и я до недавних пор его не видела, так уж вышло – слышала, конечно, и о чем примерно знала – все-таки он прочно вошел как в современную классику кино, так и в мировую культуру. И вот я задумалась – почему же я так и не видела его раньше? Не то чтобы совсем возможности не было. Были. Просто…
Тема фильма трудная, тяжелая. Истребление евреев в Польше, нацизм, Освенцим… И я поняла про себя, что мне было тяжело решиться на просмотр, потому что было стыдно.
Да, мне, хоть и не имею я абсолютно никакого отношения к нацизму и фашизму, хоть и родилась сильно после того, как происходили те события, мне стыдно. Я чувствую некую общечеловеческую ответственность за подобные деяния. Абсурдно, но факт. Мне хочется отвернуться и мучительно укорить себя за то, что мы, человеческие существа, способны на такое.
Мы, конечно, много на что были способны на протяжении веков. И в этом масштабе те далекие события становятся не такими уж далекими – ведь, если вдуматься, прошло всего несколько десятков лет. Не тысячи, не сотни.
Еще я полусознательно избегала фильма, потому что опасалась, что в этой, без сомнения, очень острой теме я обнаружу пафос или даже выдавливание слезы – что как раз наоборот, умалило и опошлило бы для меня значимость тех событий.
Но все оказалось совсем не так, как я опасалась.
Очень мощное кино. Настоящая История.
Фильм снят ровно в той мере задевающим эмоционально, чтобы заставить чувствовать, думать, переживать – но вместе с тем очень просто и честно.
Это история Оскара Шиндлера, немца, члена партии, промышленника и ловкого дельца, который (ни за что не вставлю фразу «тем не менее»!) спас от смерти во время Второй мировой войны больше тысячи евреев.
Шиндлер в фильме – вовсе не праведный борец со злом, не Либератор. Он просто человек – бизнесмен, желающий и умеющий зарабатывать деньги, в том числе и за счет труда евреев, сгоняемых в гетто. Он вовсе не рыцарь без страха и упрека, в нем нет железных принципов гуманизма… они в нем вырабатываются в процессе событий, показанных в фильме. Он – человек. Который не понимал вначале, к чему все идет. Да и методы, которые он использует, чтобы спасти жизни – многие могут придраться к его методам. Он торгуется за каждого еврея, выкупая их у начальника лагеря.
Да, сотни тысяч, миллионы евреев были убиты. Тысяча двести – спасены. Человеком, который просто делал все, что мог и принял решение идти до конца. Не слепо – его речь в конце фильма на фабрике, когда он говорит, что прекрасно понимает, что его и семью будут преследовать, ведь он немец, член партии и эксплуататор – но осознанно.
Не могу сказать, что такое спасение лучше остальных – в пылу боя, на пике чувства справедливости и угнетения, «грудью на амбразуру» - люди разные, и у каждого свой путь; но огромное спасибо Спилбергу, что он показал и такую историю. Когда человек постепенно обнаруживает, что мир сошел с ума. Что он не желает жить в таком мире. Человека, который использует свои сильные качества – обаяние, острый ум, умение проворачивать сделки, договариваться, давать взятки – для спасения людей, у которых совсем не осталось надежды.
Об актерах и фильме.
Лиам Нисон завораживает в роли Шиндлера. Начало фильма… Блестящий, остроумный, дружелюбный делец, тонко все подмечающий и умеющий извлечь выгоду из всего. Он заводит приятельские отношения с военными чинами, ловко убеждает лишенных прав и согнанных в гетто евреев по сути купить ему фабрику, находит рабочих, обходящихся ему очень дешево (тех же евреев)… Он приехал в Краков почти без денег и за короткое время сумел достичь огромных прибылей. В фильме Шиндлер говорит жене – «Война это лучший способ для развития бизнеса».
Но постепенно… и вот это «постепенно» Нисон показал великолепно – Шиндлер понимает, что происходящее вокруг уже не входит в рамки «поймай свой шанс, пока другие его потеряли». Целая нация ставит своей целью уничтожить другую нацию. Впоследствии один из чинов СС говорит: «Это уже не старомодные национальные разговоры про превосходство, это официальная политика страны».
Переломным моментом для Шиндлера становятся события уничтожения краковского гетто – и девочка в красном пальто.
Ицхак Штерн, блестяще сыгранный Беном Кингсли, очень непростой персонаж. Нет, он цельный и понятный – умный и воспитанный пожилой человек, загнанный в невыносимые условия, пытающийся помочь своим как может. Он подделывает рабочие документы, чтобы направлять живущих в гетто евреев на фабрику, где и безопаснее, и есть хорошая работа. Интеллигентный, безропотный, тихий. Ни грамма пафоса. И как они общаются с Шиндлером – взглядами, намеками. Штерн прекрасно видит, что происходит с Шиндлером. Не подталкивает его, не пытается горячими речами переубедить, - ведь действительно, этот путь к человечности человек должен проделать сам. Просто находится рядом и делает все, что может.
Вот эта особенная храбрость, именно «делать все, что можешь», является одной из особенностей этой истории. Без громких речей, без разрывания тельняшки на груди… и отлично понимая, что жизнь твоя не стоит ни гроша, но – не опуская руки, не жалуясь.
На другом полюсе еще одна великолепная актерская работа. Рейф Файнс сыграл немецкого офицера СС Амона Гёта, начальника лагеря Плашув. Человек без моральных принципов, истово верящий в превосходство белой расы. Евреев он сравнивает с крысами, они для него – не люди. Он по-своему умен, хитер. Без сомнения, психопат. Очень сильная сцена разговора с Шиндлером, когда тот пытается исподволь подвести Гёта к мысли, что власть может зиждиться на милосердии, на «не-убийстве» и сцена, когда Гёт пробует на себя образ всепрощающего императора у зеркала – пробирает до дрожи.
Фильм снят черно-белым, и это решение Спилберга в итоге придало фильму отточенность, резкость, правдивость. Ничего лишнего. И очень лаконичные, и от того еще более страшные сцены в гетто, в лагерях – в Плашуве и Освенциме.
Зная, что смотреть было трудно, я заранее приготовилась, ожесточилась… но хватило меня ненадолго. Собственно, «сломалась» я на сцене вокзала и груды личных вещей евреев, на стопках фотографий… И после этого прекратила сдерживаться, понимая, что эти эмоции – правильные, их нельзя гасить и пытаться подавить.
Потому что каждому, наверное, нужно испытать это – сильное чувство стыда, и сопереживания, и понимания.
И в конце… Это было тем самым катарсисом – видеть плачущего Шиндлера, который повторяет снова и снова во внезапном бессильном озарении: «Я мог бы спасти больше, больше», и чувствовать то же, что и он.
Исключительное кино. Его надо увидеть всякому… просто каждому в свое время.
